Пресс-конференция «Международный день борьбы с наркоманией»

ВЕДУЩАЯ

Сегодня Информационный центр Правительства Москвы проводит пресс-конференцию по теме: «Международный день борьбы с наркоманией».

В пресс-конференции принимают участие Брюн Евгений Алексеевич, главный внештатный специалист психиатр-нарколог Департамента здравоохранения города Москвы, главный внештатный специалист-нарколог Министерства здравоохранения Российской Федерации, Лушников Никита Вячеславович, представитель российского гражданского общества по лечению наркомании и продвижению программ «Drug free» в ООН и других международных структурах, Рита Дакота, певица, композитор, общественный деятель. Основатель проекта помощи зависимым людям совместно с Национальным антинаркотическим союзом «Цунами», Валюков Дмитрий Евгеньевич, председатель Попечительского Совета некоммерческого фонда «Здоровая Страна», Член Совета при Президенте Российской Федерации по реализации государственной политики в сфере защиты семьи и детства.

Е. БРЮН

Добрый день, уважаемые журналисты, гости нашей пресс-конференции. Сегодня день скорбной памяти. Началась война 80 лет назад. Казалось бы, за 80 лет относительного мира пришли новые цивилизационные вызовы. Прежде всего, это касается роста болезней зависимости. Как наиболее страшной зависимости – зависимости от наркотиков. Поэтому, с 1987 года  26 июня (мы встречаемся накануне этого дня) отмечается Международный день борьбы с наркоманией  и наркобизнесом по решению ООН. Это не день отчета. Это скорее день очередного привлечения внимания. Этого мало, конечно – одна 365-я часть года, когда мы активно говорим об этой теме и всегда призываем СМИ говорить об этом более часто, профессионально, серьезно и не только о полицейских историях. Практика показывает, что наши родители очень мало знают о своих детях, о причинах и факторах риска, приводящих к наркомании и другим видам зависимости. Обучать население – это одна из очень главных наших с вами задач. Сегодня мы будем говорить в основном, о Москве. Но в принципе московская история так же отражена и в России. Совсем недавно, в ноябре прошлого года, Президент РФ В.В. Путин подписал указ о государственной антинаркотической стратегии. У нас действовала стратегия до 2020 года. Теперь она будет продлена, улучшена в определенных частях, до 2030 года. Я выделил там 2 пункта, которые очень важны именно в нашей теме. Это снижение объемов потребления психоактивных веществ и создание профилактической среды. Профилактическая среда начинается, на самом деле, с вас и, может быть, с сегодняшнего зала. Очень важно нам понимать, что без массивной пропаганды очень мало, что мы сможем сделать. Потому что мы, врачи, и присутствующие здесь 2 самых мощных направления в реабилитации больных наркоманией, наверное, недостаточно этих усилий.

История московской наркологии очень сложная и с большой историей. Больше 40 лет наркология в стране. Наша страна – одна из немногих, которая имеет специальность, отрасль здравоохранения – психиатрия-наркология, так она называется. Это тоже очень важно понимать. Допустим, на западе, в Европе, Америке наркологии как специальности как отрасли здравоохранения, не существует. И там не занимаются лечением больных. Там занимаются социальной реабилитацией, но с малой эффективностью. У нас когда-то в Советском Союзе мы занимались медицинскими, биологическими программами лечения. Это тоже было неэффективно. И вот в 2003 году мы объединили оба подхода, разработали некую технологию, последовательную технологию лечения и реабилитации больных наркологического профиля. В 2009 году Минздрав взял ее на вооружение для всей страны, а к 2018 году наша технология вошла в международный стандарт оказания помощи больным наркоманией. Вот таков путь московской наркологии, если в нескольких словах. У нас очень много филиалов. В каждом округе есть соответствующие наркологические учреждения, и специализированные учреждения: профилактика детская, табачная и очень много других социально значимых заболеваний. Все это можно будет подробнее вам посмотреть для вашей конкретной работы и статей.

До 2019 года у нас шло последовательное снижение количества больных в Москве и немножко подросло в 2020 году. Это требовало определенного анализа. Нам говорили, что люди во время карантина, во время тревожной эпидемии стали больше пить и стало больше наркологических проблем. Мы разговаривали с родителями, родственниками наших больных и да, отчасти это так. Но очень часто бывает так, что вовремя изоляции, самоизоляции и т.д. наркологические проблемы, которые до этого были скрыты каким-то образом, они стали выплывать наружу. Молодежь, которая потребляла наркотики свободно вне дома, вне родительского контроля, они попали под контроль и выявляемость улучшилась. Или, допустим, у меня был один больной, который говорил, что во время изоляции выпил все заначки, заначки тестя, тещи и что больше пить нечего, поэтому он пришел к нам сдаваться. Такие иногда юмористические истории. Но они показывают, что эпидемия, с одной стороны, как бы очень громадный ущерб нам все, в т.ч. нашей свободе. Но с другой стороны это определенный оселок по выявлению проблем. Родственники, семья начинают это обнаруживать и заниматься этой проблемой. Так что бывает так, что и нет худа без добра.

Очень неравномерно распределяется наркотизация по различным районам, округам. Мы обратили внимание, и я думаю, что вам для дальнейшего журналистского расследования тоже было бы интересно, что по магистралям железных дорог в Москве, по магистралям автодорог в Москве как правило, в окружении этих трасс более часто молодежь, подростки потребляют наркотики. Есть определенная закономерность в распределении. Юг, юго-восток – как правило, больше потребителей наркотиков. Нет времени, к сожалению, дальше это анализировать, но в этом точно есть определенные закономерности.

Мы занимаемся информационной пропагандой – то, с чего я начал.  Мы без вас существовать не можем. Нам очень важно, чтобы вы доносили до людей, до больных, их родственников, до открытого широкого круга населения те необходимые знания, которые люди должны знать в связи с развитием этой эпидемии. Это ведь тоже эпидемия. Это называется эпидемия неинфекционных заболеваний, эпидемия наркомании и алкоголизма.

Я говорил, с 1987 года этот день был введен. А на самом деле человечество начало заниматься этой проблемой с Шанхайской конференции в 1909 году, в Шанхае, когда несколько стран собрались и стали пробовать решать проблему распространения потребления наркотиков. Прошло более 100 лет и этот вызов не решен. Мы живем в мире зависимости. А сюда мы еще приплюсуем еще некоторые виды зависимости, о чем я скажу чуть позже. Поэтому, ситуация очень серьезна.

В свое время меня очень критиковали за идею введения тестирования среди учащихся. Мы этим начали заниматься 20 лет назад. Как раз в 2001 году мы впервые поставили вопрос о том, что в школах, ВУЗах необходимо раннее выявление потребителей наркотиков с тем, чтобы предупредить развитие заболевания. Тогда появились впервые в мире эти тесты на наркотики и мы стали эту систему внедрять. В 2013 году это стало законодательной нормой. Если 10 лет назад мы выявляли до 10% старшеклассников, потребляющих наркотики, то сейчас это доли процента. Спрос на наркотики, табак и алкоголь в этой возрастной группе резко упал после того как мы ввели эту систему тестирования. Это прекрасный шлагбаум, который позволяет нормальным умным, развитым детям не переступать эту черту.

В конечном итоге мы разработали некий такой, как назвали это мои сотрудники, наркологический чекап. Любой человек может прийти к нам в центр и мы можем проверить генетические факторы риска по расстройствам поведения и по зависимому поведению. Мы можем определить уровень злоупотребления алкоголя у человека. Есть специальный маркер злоупотребления. Есть психологические и клинические исследования, которые мы можем проводить, и лабораторные тоже. В течение короткого времени мы можем любому человеку провести такое краткое исследование, на основе которого дальше мы проводим структурированные интервью или социотерапевтическая интервенция, когда мы человеку объясняем, какой вред он себе уже нанес табаком, алкоголем и/или наркотиками и что с этим делать, как от этого отказываться. Это входит в профилактические программы и в лечебные реабилитационные программы. Так что очень такая важная штука.

Грош была бы мне цена, если бы я не обозначил некую проблему. Вот это несовершеннолетние, которые попали в поле зрения Комиссии по делам несовершеннолетних по разным причинам. Наркотики составляют примерно 12% посетителей Комиссии по делам несовершеннолетних, алкоголь – 15%. Это еще не болезнь, но уже достаточно регулярное потребление психоактивных веществ. Вместе это составляет 27%. Это очень большая цифра. Известно, что девиантное поведение – это примерно 30% этой популяции в этой возрастной группе. Хочу обратить ваше внимание, 27% - это агрессия. Это очень тревожный показатель. Поскольку агрессивное поведения – это тоже зависимое поведение. В наших программах существует специальный подход и решение проблемы управления гневом. Все вместе вот это, там есть то, что называется деликвентным поведением, т.е. нарушение закона. «Прочее» на слайде – это, скорее всего, душевнобольные люди. А вот эти все – это все наша группа, с которой мы можем и должны работать. К сожалению, сейчас Комиссии по делам несовершеннолетних не обладают необходимыми правами, чтобы обязывать родителей и их детей проходить соответствующие программы. Много родителей, которые сами или злоупотребляют алкоголем, или потребляют наркотики. У них растут безнадзорные дети и они попадают в эти 3 группы – это более 50%. Наше предложение не так давно, на Московской городской комиссии по делам несовершеннолетних я эту идею представил и нашел понимание, что Комиссии по делам несовершеннолетних должны более широко работать и более глубоко работать с нашей службой. Причем, агрессивное поведение, казалось бы, нет наркотиков, нет алкоголя. Но технологии, которыми мы обладаем, позволяют нам заниматься, лечить и реабилитировать и этих больных. Поэтому нам хотелось бы, мы можем эту тему отдельно еще осветить в другом месте, в другое время. Но это очень важная проблема. С тем, чтобы наша наркологическая служба занималась всеми расстройствами поведения, которые у подростков обнаруживаются. Вот такая идея есть и я ее в этом году озвучиваю в разных аудиториях. Не так давно в Кемерово состоялся форум «Вектор детства», который вела Кузнецова. Я там эту идею тоже представил и уполномоченные по правам ребенка, которые там присутствовали, очень поддержали эту идею с тем, чтобы наша служба занималась не только больными алкоголизмом и наркоманиями, но и программами профилактики, лечения и реабилитации для молодежи и несовершеннолетних с расстройствами поведения.

Для Москвы мы разработали еще несколько таких программ, которые мы будем популяризировать и участвовать. Призываем вас тоже присоединяться к этим программам и активно их использовать.

У нас есть несколько стенок в центре, которые мы хотели профессионально украсить и организовали такой конкурс.

Последнее, что я хотел сказать, мы начали со скорбной памяти этого дня. Мы должны понимать, что если будем относиться к этой эпидемии наркомании и алкоголизма как к Отечественной войне, которую мы ведем против наркомафии и распространителей других психоактивных веществ, то я думаю, что мы победим в этой борьбе. Спасибо.

Н. ЛУШНИКОВ

Добрый день. Так же приветствую уважаемых журналистов. Слушая Евгений Алексеевича, понимаю, что без вас наша работа не имеет такого результата. Потому что успешные действия в борьбе с зависимостью, которых удается совместными усилиями достигать, если их не освещать, не показывать, если страна не будет о них знать, что это все, к сожалению, теряет свою результативность. Поэтому, спасибо огромное, что вы пришли, поддерживаете, что вы с нами и что через вас мы можем своей стране говорить о том, что любую зависимость, какой бы она тяжелой не была, можно победить. Главное делать правильные шаги и знать, что есть люди, которые всегда смогут протянуть руку помощи.

В моем лице и в лице людей в президиуме, работаем в этой сфере, лично я практически 17 лет. За 17 лет было очень много сделано. Евгений Алексеевич говорил, что здесь представители ведущих и самых больших реабилитационных сообществ – Дмитрий Евгеньевич, я тоже представлял всегда антинаркотический союз. За время нашей работы мы помогли десяткам тысяч людей, которые обращались за этой помощь. На сегодняшний день я представляю нашу страну на ООН и делаем мы это достаточно успешно, потому что практически весь мир, потому что 2/3 стран мирового сообщества уже давно используют и пропагандируют заместительную терапию, и пропагандируют это как успешную форму лечения зависимости. Т.е. человек, будем говорить прямо, официально обращается к медицинской службе своей страны, чтобы получать наркотическое вещество под надзором врача и существовать со своей зависимостью, но при этом снижать криминогенную обстановку в стране и какие-то получать социальные льготы, при этом оставаясь зависимым. Мы знаем, что устав заместительной терапии гласит, что человек через такую фармакологическую помощь лечения наркотическими веществами должен в итоге выздороветь и оставить то вещество, которое он употребляет. Но из мировой практики единицам пациентов, которых сотни тысяч, удается сойти с этой программы и стать здоровыми полноценными людьми. Поэтому 4 года назад при поддержке министра иностранных дел, МИДа, российского Минздрава мы начали на площадках ООН представлять и предлагать мировому сообществу, не оспаривая программы, какая успешнее или лучше,  программа «Drug free», по которой работают все реабилитационные центры в РФ или программы заместительной терапии. Мы начали предлагать помощь. На примере Азербайджана, где мы открыли площадки реабилитационных центров по программе «Drug free» в стране, которая использует заместительную терапию. Соответственно с программ заместительной терапии ребята начали обращаться и приходить в центр «Drug free» и уже есть результат, пускай уже небольшой. Но уже есть люди, которые смогли полностью оставить свою зависимость. И при поддержке наших специалистов мы хотим транслировать это всему миру, чтобы на примере РФ мир увидел, что все-таки нужно взаимодействовать, какими бы спорными программы не были. Всегда можно найти те мосты, которые будут служить во благо человечества и борьбы с проблемой, которая, к сожалению, существует во всех наших странах. Это основная деятельность, которой занимаюсь лично я. Но если вернуться к внутренним проблемам, проблематикой нашей страны, то за 17 лет работы было открыто и организовано больше 100 реабилитационных центров, огромное количество площадок. Десятки тысяч людей обращались к нам за помощью. Но при всем нашем желании, я этого не скрываю и сам столкнулся с этой проблемой в своей жизни – 10 лет забрал у меня наркотик, с 12 до 22 лет у меня не было ни детства, ни юношества. Как я вспоминаю, у меня нет ни одной фотографии начиная с 12 и заканчивая 22 годами. Просто нет ни одного момента в жизни, который хотелось бы запечатлеть. Не потому что тогда не было гаджетов. Просто не о чем было вспоминать. Я очень хорошо знаю эту проблему и поддерживаю слова Евгений Алексеевича, что это война нового поколения. Молодые люди погибают в огромных количествах. И кто, если не мы сами в этой войне можем проявлять инициативу, чтобы защищать нашу молодежь? 10 лет у меня было практического употребления, 17 лет я занимаюсь борьбой с этой проблематикой. Практически 27 лет в общей сложности. Но за все это время у нас проблема реабилитационного сообщества так и не решена. Потому что мы как реабилитационные центры, сейчас находимся между землей и небом. Это хорошо, когда Минздрав в лице Евгений Алексеевича, ведущих специалистов поддерживает нас, как могут. Но если МВД борется с этой проблематикой, то они борются уже с трафиками, с самой наркоманией. Минздрав занимается лечением. А психологической помощью приходится заниматься нам самим. С Евгением Алексеевичем совместно и Дмитрий Евгеньевич это поддерживает, мы несколько лет уже пытаемся как-то систематизировать эту проблематику. Очень хотелось бы, может быть, с вашей помощью, уже достучаться до нашего правительства, до людей, уполномоченных этому, чтобы принять в нашей стране лицензирование данной деятельности. Оно просто необходимо нам. Потому что наркотик поменялся. Опиумные наркотики ушли в историю. Героин и подобные вещества, их почти не встретишь. Наркотические вещества, которые употреблялись инъекционно, они ушли. Молодежь стала другой. Культура потребления изменилась. Менталитет молодого человека полностью поменялся. Наркотик видоизменился. Сейчас все превратилось в игру, квесты и закладки. Все перешло в школы. Раньше статистически мы начинали употреблять от 16 и старше. Сейчас 12-13 или 14 лет. Первый случай отравления снюсом был зафиксирован в московских школах в третьем классе. Это было несколько лет назад. Несколько лет назад один из известных ведущих нашей страны увидел эту проблему,  мы достучались до него и сделали программу по борьбе со снюсом. Потому что в составе снюса мы выявили опиумный мак – 0,17 грамма. Мы понимаем, что все делается так, чтобы наша молодежь подсаживалась на наркотические вещества в другом формате – более доступном. Через шарики и веселящий газ, через пакетики табачных смесей, которые для них кажутся безопасными. Здесь нет шприцев, крови, ничего страшного. Тем не менее, эта проблема не менее опасна. Нам очень хочется, чтобы систематизировали эту систему, поддержали Евгений Алексеевича, нас и ввели это лицензирование, чтобы мы в законе могли помогать нашим согражданам. Ну и завершая свое выступление, хочу сказать еще раз о консолидации. Вы видите сегодня в президиуме не только представителей сообщества, НКО Минздрава, но и в лице Риты Дакоты – это близкий наш друг. Она несколько лет активно включилась в эту тематику и взяла оружие в руки и вместе с нами, хотя представляет собой прекрасную половину человечества, не менее мужественно и не менее с верой борется и через свое творчеству, музыку показывает, что когда мы объединяемся, то усилия наши увеличивают результат в десятки и сотни раз. И мне очень хочется уже из опыта своей работы просто обратиться к российскому сообществу, к реабилитационному, ко всем профилям, которые имеют к этому отношение, чтобы мы перестали каждый строить свои площадки. Даже если брать официальную статистику давних лет, которую приводил директор Федеральной службы наркоконтроля, которая уже расформирована, то там звучала цифра – около 8 млн россиян, которые когда-либо соприкоснулись с этой проблемой. Вы представляете? Но когда мы спрашиваем в антинаркотических лагерях, кто из 1000 участников лагеря состоит на учете, из них поднимает руки только 40 человек. 960 выздоравливающих потребителей в нашей стране были не учтены. Представляете, насколько можно умножить цифру 8 млн? Если мы объединим все площадки, работающие в нашей стране, то все равно не сможем победить эту проблему сразу. Поэтому, не объединившись, не логично продолжать эту работу. Сегодняшней пресс-конференцией, сегодняшними выступлениями мы еще раз хотим донести и призвать все профили, которые занимаются борьбой с зависимостью, объединиться и совместно начать работать во благо нашей большой, огромной родины. Спасибо большое.

Р. ДАКОТА

Здравствуйте, друзья. Во-первых, я очень волнуюсь. Всегда волнуюсь, когда меня снимают камеры. Я привыкла петь. Пою –не волнуюсь, говорю – волнуюсь. Не представляете, чего стоило Никите и Алине, которая в зале сидит, уломать меня сюда сегодня прийти. Для моего поколения молодежного це стыдно. Стыдно прийти в правительство и что-то там в пиджаке вещать. Понимаете, насколько разобщено все. На молодежном сленге изъясняясь, это зашкварно. Т.е. приходить, садиться на президиум в пиджаке и что-то там с дядями в других пиджаках, обсуждать наркотики. И когда, ни в коем разе не обесценивая слова Евгений Алексеевича, когда он говорит о том, что существуют какие-то приборы, которые измеряют гены, насколько ты там расположен к наркомании или нет, я не представляю себе ни одного из своих знакомых, кто пойдет таким прибором что-то измерять, кто в здравом уме встанет на учет. Потому что мы все понимаем, что потом не найдешь работу, это «белый билет», как говорят. Это стыдно. Поэтому, молодежь что делает? Она сидит в «Инстаграме», «Тиктоке» и смотрит на современных героев, грустных вот этих героев, которые пропагандируют противоположные вещи тому, что мы с вами сегодня обсуждаем.

Недавно один известный политик прислал (это мой старый приятель, он еще не был политиком, когда мы дружили) петицию и говорит: «Не могла бы ты нам помочь продвинуть петицию против одного известного репера? Он пропагандирует наркотики. Не могла бы ты с нами пойти и бороться против него?». Я говорю: вы знаете, у меня совершенная форма борьбы -  это мое творчество. Я не пойду никогда против какого-то репера, рассказывать, что я думаю по поводу его деятельности, если я могу в этот момент пойти в студию и написать добрую песню про духовные ценности, про бога, про взаимоотношения между людьми. Противоположную песню тому, что поет этот репер. Это моя форма борьбы, писать и публиковать такие песни, получать бесконечные отказы на радиостанциях и телевизионных каналах, потому что это не формат, это сложно, слишком глубоко: «Дакота снова ноет». А я продолжаю ныть. Благо сейчас эпоха интернета и у меня более 3 млн подписчиков, и мне не надо каждый раз с протянутой рукой ходить к телику и просить меня поддержать, к радио. Но если бы они поддерживали мои благотворительные работы, возможно мне было бы чуть легче это делать.

Меня сюда позвали рассказать про благотворительный проект «Цунами». Так вышло, что мой папа – человек полизависимый, как говорят в центрах. Это человек, который зависит от наркотиков и алкоголя. И всю свою сознательную жизнь, все детство, сколько я себя помню, мы с мамой боролись против папиной зависимости. Мы его подшивали, зашивали, капали в больницы какие-то капельницы, кодировали, к каким-то бабкам-шептуньям водили. Все мы делали, что можно было. Не было никакой информации про 12 шагов, например, про то, что мы с мамой тоже больные, мы созависимые, нам нужна помощь. Об этом никто не знал. Я об этом узнала ближе к 30 годам. Катастрофа, я внутри проблемы и не знала, что это происходит. Например, я молодой человек, который хочет скачать классный альбом или посмотреть фильм. Я знаю, сайт, где это есть: фильмы, сериалы, музыка. Я знаю еще какие-нибудь сайты. Но если у меня проблемы с наркотиком, если я в беде, я не знаю ни один сайт, куда бы я мог обратиться и найти там шаги, помощь, платную или бесплатную, психологов, чтобы меня не заложили не поставили на учет. И я не буду ни с кем сотрудничать и никогда в жизни не пойду измерять свои гены зависимости.  Я буду либо употреблять, либо буду сидеть и стыдиться, что я употребляю, но внутри законсервированный в своей беде.

Как произошло со мной? Мы так и не смогли справиться с папиной зависимостью. Как любой творческий человек, я не могла больше эту боль в себе носить, поэтому я о ней спела. Я спела песню на крыше в Питере, на музыкальном фестивале. Я никогда не планировала ее выпускать, потому что это очень стыдно о таком петь. Я чувствовала себя голой на площади и смотрела, как на меня смотрят эти несколько тысяч глаз, полные слез и сама там расплакалась в проигрыше. Сейчас мне об этом тяжело говорить. Это было стыдно, тяжело, даже унизительно в каком-то смысле рассказывать об этом. И на утро мой фанклуб ввел хэштег «Когда Цунами». Песня называлась «Цунами». Этим хэштегом забомбили мне все социальные сети, а видео, снятое на дрожащую камеру с ужасным звуком, набрало 400 000 просмотров в контакте за ночь. Понимаете, да, что произошло? У меня не было выбора, мне пришлось эту песню выпустить, просто потому что меня бы затравили собственные поклонники. Я сняла автобиографичный клип, где показала, как происходило мое детство, что чувствует маленький ребенок, когда он видит этот ужас зависимости в оболочке некогда родного, близкого папочки, и выпустила это в сеть. Естественно, никакие каналы это не поддержали, потому что о таком говорить не принято, это не весело и не развлекательно. Папа мой увидел эту работу и согласился поехать на реабилитацию, в первый раз в жизни.  Я никогда не забуду наш с ним диалог, когда я его не стыдила, не использовала все эти манипулятивные уловки, которые обычно созависимые используют, дети алкоголиков и наркоманов, жены: «если ты не поедешь, я уйду», «да кто ты такой, во что ты превратился…». Вот эти унижения и манипуляции. Я пришла к нему и говорю: папочка, я тебя очень сильно люблю. Я тебя принимаю таким, какой ты есть. Ты будешь употреблять, все равно я тебя люблю. Бросишь – буду еще дольше тебя любить, повезет мне тебя полюбить подольше. Я тебя буду любить, даже если ты захочешь употреблять дальше и умрешь. Я тебя все равно очень сильно люблю. Есть ребята, которые тебя не осуждают, которые такие же как ты, которые были там, где ты сейчас. Они понимают твою боль и могут тебе помочь. И тогда мы познакомились с Никитой. Ребята из Никитиного центра приехали к папе. Помню, как папа сказал: «Да я всю жизнь тебя ждал!». Он поехал на реабилитацию сам. И сегодня уже 2 года, как он в чистоте и трезвости. Он трудоустроен, счастлив. У него новые зубы, новые друзья и все у него хорошо. Благодаря этой работе поднялась огромная волна – волна цунами, как мы ее называем. Поклонники моего творчества стали признаваться, что они в такой же ситуации и им тоже стыдно об этом говорить. Стали признаваться, что у них в зависимости папы, братья, мамы, иногда они сами. Несколько классных пацанов из моего фанклуба поехали на реабилитацию. Мы на деньги от скачивания этой работы отправляем людей в центры. Так же освещаем эту проблему.  Огромное количество людей, благодаря этой благотворительной социальной работе узнали вообще, что есть помощь. Что есть не кодировка, не бабка-шептунья, не учет в наркологичке, а есть места, где тебя не осудят, где протянут руку помощи, где не опасно, не стыдно и не унизительно. Благодаря проекту «Цунами» уже несколько десятков людей получили помощь, прошли реабилитацию. Они сейчас в трезвости и живут счастливую, полноценную жизнь. Мне грустно только одно – что я в свое время не увидела в социальных сетях у своих кумиров подобной информации. Потому что возможно тогда бы мой папа стал трезвым не в 55, а в 45 и у меня на 10 лет было бы больше счастливого, классного папочки. Недавно я написала пост про вакцинацию про ковид, про свое отношение к ней, и у меня тут же выскочил баннер: «узнай все о вакцинации здесь». Притом, что моя позиция спорная. Я репостнула его в сториз и мне выскочил еще один баннер: «узнать все о вакцинации вот тут». Переходишь и там сайт. И я думаю, господи, почему так не сделать с проблемой зависимости? Почему когда какой-нибудь очередной репер рассказывает, как он что-нибудь где-нибудь скручивает, под этим видео не выскакивает баннер, как с ковидом? Только «узнать о бесплатной реабилитации», «узнать о центрах помощи», «узнать адреса 12 шагов бесплатных в вашем районе». Какой-нибудь способ узнать об этом не когда, ты уже практически все потерял, а как-то загодя. Почему не сделать так, чтобы молодым блогерам и артистам вроде меня не было бы стыдно приходить в Правительство Москвы, рассказывать о подобных историях, а чтобы им было гордо, чтобы они понимали, что делают что-то хорошее. Мне бы хотелось, чтобы была такая платформа, как музыкальная, где можно скачать альбомы и фильмы, куда ты заходишь и видишь эту всю информацию: центры, бесплатную реабилитацию, бесплатные консультации психологов, 12 шагов в твоем районе, помощь созависимым, которые в такой же беде, как и зависимые. Мне бы очень хотелось когда-нибудь такую платформу увидеть. И я мечтаю, как Никита сказал, что объединив усилия мы когда-нибудь сделаем что-нибудь подобное, чтобы вместе с информацией о ковидных прививках так же выскакивала информация о том, что ты можешь сделать со своей бедой, не будучи осужденным, поставленным на учет, загнобленным и униженным. Спасибо.

Д. ВАЛЮКОВ

Уважаемый Евгений Алексеевич, уважаемые участники, журналисты, прежде всего, хотелось бы остановиться на лицензировании данного вида деятельности, о чем говорил Никита и Евгений Алексеевич тоже не раз затрагивал эту тему. Все реабилитационные центры социальной направленности на сегодняшний момент на территории РФ не имеют никакого лицензирования. Т.к. эта проблема изначально в большей степени является медицинской и требует грамотной государственной проработки, государственных систем, таких как Московский научный центр наркологии, с кем сотрудничает фонд «Здоровая страна» на протяжении многих лет. Безусловно, внутри реабилитационных процессов, которые происходят внутри реабилитационных центров, необходимо медицинское сопровождения. Опять же, т.к. наркотики переходят из одних форм в другие, и параллельно т.к. есть злоупотребление психоактивных веществ, изменяющих состояние, и органические идут изменения у человека, требуется параллельно человека помещать уже не просто в социальные реабилитационные центры. Наркотики, спайс, «соли для ванн» очень негативно влияют на осознанность личности и требуют медицинского сопровождения  в большей степени и достаточно длительного. Поэтому, находясь в такой форме, в какой находятся сейчас социальные реабилитационные центры – по сути, это уже устаревшая модель, когда мы вне компетенций здравоохранения находимся. Это очень важно, как можно быстрее сделать именно лицензирование данного вида деятельности. Об этом я публично уже говорил даже в этой аудитории, по-моему, в прошлом году, о том, что без лицензии существование данного вида деятельности в этот момент должно быть прекращено. Непонятно, какая группа лиц. Об этом и Дакота  сейчас говорила, как можно определить, хороший реабилитационный центр, плохой. И этих площадок нет. Потому что сегодня центр, находящийся вне правового поля, по большому счету, любая государственная структура, которая выставляет такой центр на всеобщее обозрение, там в дальнейшем могут произойти такие действия, которые повлекут те или иные проблемы.

Что касаемо меня, у меня много детей, я многодетный отец. Для меня очень важно, чтобы мои дети росли в обществе, государстве, чтобы они стали личностями. Я их очень люблю, безусловно, и вкладываю то внимание, которое могу. Например, пройти тестирование изначально, которое предлагал Евгений Алексеевич, и я позитивно об этом говорю, что оно в большей степени останавливает детей не пойти злоупотреблять, зная о том, что тестирования когда-то произойдет. Разговор о бюджетах в данном виде деятельности очень долго ведется, но значимость ее, особенно со стороны психологического тестирования внутри школ, должно быть однозначно. Это очень важно.

Наш фонд на протяжении 17 лет активно занимается данным видом деятельности. Мы занимаемся и профилактикой, и лечением людей, попавших в трудную жизненную ситуацию. На протяжении последних 8 лет осуществляем деятельность в сфере предоставления услуг нуждающимся в стационарном социальном обслуживании. Для  этого мы реализуем различные программы и проекты по всем субъектам РФ. Наш фонд имеет многолетний опыт выполнения государственных контрактов на оказание социальных услуг в стационарной форме гражданам, страдающим психическими заболеваниями и нуждающимся в социальном обслуживании на территории РФ. Безусловно, большое внимание со стороны региональных органов государственной власти оказывается реализации государственной политики по профилактике наркомании и алкоголизма среди населения. Но заболевания наркологического профиля – это сложная медико-социальная проблема, затрагивающая все общество. Во многих направлениях работы уже накоплен опыт. Есть междисциплинарные и межведомственные программы помощи. Среди многочисленных наркологических проблем есть одна, не получающая до сих пор достаточно внимания. На ней хотел бы остановиться. Это зависимость пожилых людей от алкоголя и психоактивных, психофармакологических веществ. Это связано в большей степени с потерей социального статуса пенсионеров. Известно, что среди посетителей общесоматических больниц, а это, как правило, пожилые люди, не менее 15% злоупотребляли алкоголем и еще более 6% употребляли психофармакологические препараты без назначения врача. Все это утяжеляет течение хронических заболеваний и приводит к ранней смерти.

Я представляю также разработанный  нами комплекс социальных услуг «Альтерантива», включающий в себя  принципы персонализированной медицины и усиления амбулаторной и стационарно-реабилитационной составляющей для представителей различных целевых и возрастных групп. В комплексе предусмотрено большое количество амбулаторных программ для профилактики алкогольной и психофармакологической зависимости у пожилых. Это и создание «телефона доверия», различные консультационные службы. Все эти профилактические программы планируются совместно с Московской наркологической службой. В условиях новых вызовов по противодействию пандемии ковид-19 сейчас как никогда остро строит вопрос и медицинской реабилитации, опять же, повторюсь, комплекс предусматривает открытие специализированного реабилитационно-адаптационного государственного стационарного социально учреждения для пожилых людей и людей психоневрологического профиля, требующих круглосуточного присмотра и ухода в последствии хронического алкоголизма с явлениями выраженного органического слабоумия, с учетом специфики ухода по сопутствующим заболеваниям, в т.ч., после перенесенного ковид-19. Эта проблема так же затрагивается и должна быть во внимании. Прошу тоже это осветить, т.к. я как представитель Совета при президенте по выполнению программы «Десятилетие», мы говорим о детях в основном, и о нашем будущем, но так же не хотелось забывать о цвете нашей нации, о пожилых людях. Там тоже есть немало проблем. Хотелось бы это тоже отметить и реализовать. Еще раз благодарю за предоставленную возможность. Спасибо.

Д. ВЕСЕЛОВ – «Метро»

Добрый день. Не секрет, что большая часть наркотиков сегодня распространяется в даркнете, который достаточно трудно достать правоохранительным органам. Есть ли у вас какие-то разработки, как можно противостоять теневому интернету и распространению там запрещенных веществ?

Н. ЛУШНИКОВ

Даркнет – это проблема всего сообщества, не только РФ. во всех странах эта проблематика и у нас Президент несколько лет назад создал киберотдел по борьбе с этим при МВД. Думаю, что это существенно повлияло, потому что очень многие сайты были закрыты и сейчас людям есть, куда обратиться, когда они видят эти сайты, номера, рассылки в «Вайбере» или «Вотсапе». Есть этот отдел, куда можно сразу отправить данные и это будет взято в разработку. Это что касается практических действий, а что касается, как с этим бороться, я обращаюсь внимание на пример Риты и ее коллег с миллионной аудиторией. Потому что если они будут об этом говорить, если они дают альтернативу, к сожалению, с очень многими… Если Рита говорит, один или несколько реперов, у нас целая подмена, окно Овертона идет на примере тех героев, «тиктокеров» или тех, кто имеет большую аудиторию в «Инстаграм», когда пацаны одевают женские одежды, платья, красят ногти и начинают их поддерживать, и это все идет в массы и уже идет подмена нормальных человеческих ценностей. Только альтернативой мы можем это побороть. Потому что осуждать их, как-то гнобить или выступать против – это только больше придает им значимости и больше внимания к ним привлекает, ничего не меняя. Они от этого хайпуют, им это нравится, они говорят: «о, я привлек к себе еще больше внимания, что на меня подали в суд или полили грязью». Нужно давать только альтернативу. У нас очень много светлых персонажей, светлых героев. Например, Рита и у нас очень много общих знакомых, которые должны, мне кажется, более активно проявлять себя не только в творчестве, но и касаться различных тем, которые являются проблемными.

Р. ДАКОТА

Не обязательно мужчины, экстравагантно выглядевшие  - наркоманы, Никита. Это не всегда прямая связь. Иногда он просто любит странно одеваться.

Д. ВАЛЮКОВ

Огромное сожаление, что в нашем обществе почему-то рейтинги и благосостояние целых групп лиц во главе угла. Профилактику, которую проводит государственная наркология, государственная система, не только НКО и представители эстрады и знаменитые публичные люди, она мало где освещается. Это мало кому интересно. Нам интереснее снять человека с этими пальцами, с чем-то еще, и это в тренде, а быть здоровым, полноценным и быть лидером – это почему-то не очень ценно. Об этом тоже сегодня говорилось, что сидеть в пиджаке – это как-то не очень-то лайт. А почему-то сидеть без пиджака – это больше лайт. Слава богу, у меня другие суждения. Я их прививаю своим детям и настоятельно рассказываю о том, что является хорошо, что плохо и на своем примере показываю, что жить в мире с собой и с обществом гораздо лучше, чем потом выходить из тех проблем, куда можно попасть. Просто об этом надо больше везде писать и говорить, пробивать уже совместно этот заслон пропагандой здорового образа жизни. Говорить о том, как хорошо, как счастливо жить. На примере Китая, я был когда-то с ФСКН, нас посылали посмотреть опыт. У них волонтерство возведено в наивысшую степень. В 1947 году на территории Китая по официальным данным было 80 с чем-то миллионов опиумных наркоманов, то в 2016 их было около 2,5 млн. волонтерство там возведено в наивысшую степень. Джеки Чан, они выставляют людей из общества, обычных ребят, которые максимально помогают, делают огромную для них поддержку, призывают общество на это активно реагировать. А у нас, как я вижу, немножечко идет все в обратную сторону и у нас лайкуют и популяризируют другие моменты. У меня есть огромное к этому сожаление. При этом, есть вера и надежда, что совместными усилиями и с госнаркологией, Евгений Алексеевич, с вами, Никита, с вами, мы добьемся других результатов. Как позитив, опять же Стас Пьеха, он об этом публично и в этой аудитории говорил – освещать чаще, просто чаще это освещать. Не писать, что плохо, а писать именно о хорошем. Все, спасибо большое.

Е. БРЮН

Вспомнил, что какое-то время назад я обратился к продюсерам, к шоу-бизнесу, чтобы они присматривали за своими подопечными артистами и не пускали бы на сцену тех, кто употребляет наркотики. Мы-то всех знаем, кто что делает, и подростки это знают, и молодежь это знает и они этому подражают. Что вы думаете? Ответил один, не буду называть фамилию. Он сказал, а он очень знаменит и очень известный: « Я не знаю ни одного артиста, который потребляет наркотики». На этом все закончилось. Проблема людей, которые своим существованием, потребитель наркотиков своим существованием втягивает в наркотизацию еще 10-15 человек, не знаю, сколько. Но хотя бы одного – это уже грех. И я всегда вспоминаю это евангельское выражение Христа, что любой грех можно простить, но горе тому, через кого этот грех приходит в мир, лучше бы ему не родиться. И все отказались со мной сотрудничать по этому поводу. А это мощный был бы такой рывок к борьбе с пропагандой наркотизации. Спасибо.

Р. ДАКОТА

Евгений Алексеевич, вы знаете, что сейчас нет продюсеров? Сейчас «Тикток» и «Инстаграм». Сейчас надо набрать аудиторию в социальной сети и можно выходить на сцену и быть звездой. Сейчас эра продюсеров закончилась. Сейчас уже дядя-продюсер не может запретить своему артисту выходить на сцену, вот в чем проблема. Интернет настолько развился, что эра продюсеров осталась в прошлом. Сейчас ты набираешь несколько миллионов подписчиков в «Инстаграме», берешь на зарплату дяденьку-продюсера и он на тебя, наоборот, работает. У меня пришло решение только что, как помочь хорошим людям в борьбе с этим страшным недугом. Мне кажется, самое лучшее, что вы можете сделать – это нанять молодых, прогрессивных, шарящих пиарщиков, которые пиарят вот этих молодых «тиктокеров», классных «инстаграмщиков» с не очень правильными ценностями, чтобы у вас в арсенале были такие же мощные пиарщики, которые знают современные системы, современным образом это популяризируют. Не хэштег, там, «Москва против наркотиков! Давайте помашем флажками и устроим мероприятие!». Это не модно, не классно. Молодежь тянется туда, где модно и классно. Я помню, в свое время огромный вклад в борьбу с наркоманией сделал фильм «Реквием по мечте». Когда все посмотрели этот модный фильм с модными актерами, с идолом современности Джаредом Лето, который собирал стадионы на тот момент и девочки сходили по нему с ума. И он снялся в фильме, как наркотики разрушают жизнь. Первую часть фильма наркотики романтизировались и все классно, красиво, ярко, вспышки, весело и все остальное, а потом, как это разрушает жизнь. Я помню огромное количество потрясенных моих одноклассников, которые пришли такие в школу и сказали: «вы видели по «Первому каналу» ночью показывали.. Я не буду никогда. Ты будешь?» - «я тоже не буду!». Почему-то такие  фильмы не снимают сегодня. Почему-то на такие фильмы, наверное, не выделяют бюджет. Я не знаю, как это работает, я очень далека от политики. Я вообще белоруска, у меня пашпорт. Но если бы снимались фильмы с модными популярными актерами, в которых бы показывалась обратная сторона этого… Такой фильм я кстати увидела недавно, «Экстаз» называется, французский артхаусный фильм, который страшно… Ты видишь это и думаешь: я не буду никогда употреблять. Если будут модные современные классные артисты, которые другие ценности транслируют и их будут ставить на радио, на телике, и офисы русского «Инстаграма», русского «Тиктока» будут продвигать их светлые треки – это будет равносильная борьба. А пойти и жечь на костре ненависти   какого-нибудь репера, который топит за наркотики – это такие старые методы, это так не работает. Я могу вам посоветовать вкладывать деньги в классных пиарщиков, популяризируйте обратную сторону, альтернативную сторону от наркомании, т.е. здоровый образ жизни, классных артистов, которые на ЗОЖе, классных спортсменов, снимайте крутое кино про ЗОЖ. В общем, вот. Спасибо.

Г. ШЕЙКИНА – «Аргументы и факты»

Никита Вячеславович, вы говорили о международных проектах. Можно привести еще несколько примеров? Сейчас готовятся к запуску международные проекты, которые будут очень полезны и для Москвы и для России.

Дакота, спасибо, что пришли. Мне кажется, вы прекрасно работаете в президиуме. Спасибо.

Р. ДАКОТА

Спасибо. Я с этими целями здесь и есть, чтобы просто привлечь внимание общественности к важным темам.

Н. ЛУШНИКОВ

В России был очень хороший проект и мы все вместе в нем участвовали. Это была площадка международных антинаркотических лагерей. В этих лагерях мы собирали все реабилитационные центры, которые изъявляли желание объединяться. На протяжение 5 дней там были различные программы, мероприятия, спортивные и творческие, психологические. Приезжали специалисты и Евгений Алексеевич не раз принимал участие, и Рита, различные центры. И мы это транслировали всему миру. Вы знаете, у нас есть хорошая особенность, что если мы собираемся на Генеральной ассамблее, других конвенциях, или на полях ООН, Вене или Нью-Йорке, все читают по бумагам доклады, делятся цифрами, опытом, статистикой. Это, безусловно, очень важно. Но когда молодой человек или девушка (мы берем с собой школьниц) садятся и говорят о практических вещах и показывают не привычные статистические данные, а сюжеты, видеоролики из этих лагерей, международных больших молодежных форумов, то это привлекает внимание. Именно через эти площадки нам удалось за минимальное количество времени привлечь максимальное внимание со стороны как ООН, так и Управления наркопреступности ООН.  Мы даже получили некоторые письма  поддержки от очень высоких профилей международного статуса. Пандемия, к сожалению, сейчас все это приостановила. Даже если брать какие-то концерты известных актеров, то даже они срываются, что уж говорить о нашей деятельности. Скоро, конечно, все это закончится и мы возобновим. За время пандемии у нас пришла новая форма – мы сейчас начали заниматься молодежью, школьниками. Потому что на протяжение 15 лет мы занимались только зависимыми и выздоравливающими, а сейчас взяли школьников, которые стоят на этой границе и они с огромным интересом вовлеклись в это. Мы не имеем права выступать официально в школах, потому что этим занимается Министерство образования, а у них своя политика, планы и школ очень много. Но мы занимаемся школьниками на полях, приглашая в наши лагеря, центры, и школьники настолько с интересом в это включаются, что мы отслеживаем тенденцию, что те молодые ребята, которые увидели уже эту сторону, не попробовав, на них это очень сильно влияет. Такими практическими методами будем предоставлять уже в дальнейшем эти результаты профильным ведомствам. Если Евгений Алексеевич устраивает эту пресс-конференцию, то участие Риты, участие нас покажет пример другим блогерам. Если мы будем поддерживать нашего главного нарколога в этом, то мы будем поддерживать нашу страну. Я считаю, это так.

Л. ИСАКОВА– «ИД 41»

Добрый день. У меня тоже вопрос к Никите Вячеславовичу. Можно попросить вас сформулировать основной посыл вашей деятельности на сегодняшний день? К чему вы хотите призвать общество, суммарно?

Н. ЛУШНИКОВ

Здесь однозначно все просто – к консолидации. Единственный действенный сейчас шаг – это консолидация. Только объединение. Потому что мы уже за много лет работы поняли: каждый может выстроить свое. У кого-то это получается лучше, у кого-то хуже, но это не меняет общего состояния проблематики в стране. Мы можем сделать себе имя, пропиарить себя, прорекламировать, но пока мы не взаимодействуем, не садимся за один стол, ничего в стране не меняется. Дима сказал, что наркотик настолько видоизменился, синтетические наркотики по-другому влияют на психику человека. Мы уже не можем сделать ни единого шага без медиков. Мы не можем больше без врачей. Психологической помощью не помочь молодому человеку бросить синтетику. Это нужно делать только медицинскими препаратами. Первый шаг – это обращение в государственные учреждения, второй – мы принимаем их в реабилитационные центры, подготовленные, с поставленными диагнозами специалистами, нам уже понятно, как с ними работать. Поэтому, только консолидация. Это основной посыл.

ВЕДУЩАЯ

Спасибо большое. Время нашей пресс-конференции подходит к концу. Евгений Алексеевич, будет ли у вас что-то сказать в завершение?

Е. БРЮН

Да. Я всем желаю хорошей прививки. Не забывайте об этом. Сегодняшняя пресс-конференция – это прививка от алкоголизма и наркомании. Но еще не надо забывать о том, что нам нужна прививка от ковид-19. Два года, чуть меньше, мы живем в этой эпидемии и давайте выздоравливать, каждый от своего.

Д. ВАЛЮКОВ

А я хотел бы в свою очередь добавить одну такую фразу, что стоять на учете гораздо лучше, чем памятник на могиле. Это очень важно. Знать о проблеме, принимать ее и решать ее гораздо лучше, чем не знать и скрывать и умереть. Спасибо.

Е. БРЮН

При работе с подростками и молодежью вообще ни о каких учетах речь не идет. На учет становятся люди с криминалитетом каким-то в прошлом, с тяжелыми психотическими формами как душевнобольные. Поэтому, надо разделять эти вещи. Мы совсем не страшны для населения.

ВЕДУЩАЯ

Спасибо большое. Наша пресс-конференция завершена.