Пресс-конференция «Развитие кардиологической службы в городе Москве»

ВЕДУЩИЙ

Сегодня мы проводим пресс-конференцию на тему: «Развитие кардиологической службы в городе Москве».
Участники пресс-конференции: Шпектор Александр Вадимович, главный внештатный специалист кардиолог Департамента здравоохранения города Москвы, Погосова Нана Вачиковна, главный внештатный специалист по медицинской профилактике Департамента здравоохранения города Москвы, Свет Алексей Викторович, главный врач Городской клинической больницы № 1 имени Н.И. Пирогова, Тернавский Алексей Петрович, главный врач Городской поликлиники № 175 Департамента здравоохранения города Москвы.

А.В. ШПЕКТОР

Добрый день, дамы и господа. Кардиология – это огромный айсберг, на верхушке которого острые ситуации, угрожающие жизни. Прежде всего, это инфаркт миокарда, наиболее опасная его форма, то, что специалисты называют инфарктом миокарда с подъемом сегмента «SТ». Означает это, что артерия, которая снабжает сердце кровью, закрылось полностью, и с каждой минутой кусочек миокарда гибнет. Треть пациентов без медицинской помощи погибают при этом заболевании, остальные, как правило, остаются инвалидами с сердечной недостаточностью. Внизу айсберга лежит проблема профилактики сердечнососудистых заболеваний. Если говорить о большой статистике, то в Европе и Америке за последние 20 лет смертность от сердечнососудистых заболеваний упала в 2,5-3 раза. В первую очередь, благодаря профилактике, изменению образа жизни.
Еще четыре года назад острый инфаркт миокарда был не полностью решенной проблемой. Основные трудности были в том, что самое эффективное лечение такого состояния, когда коронарный сосуд полностью закрыт – это как можно быстрее сделать операцию – стентирование коронарной артерии, т.е. открыть ее и дать сердцу кислород. Для этого нужны соответствующе оборудованные центры, каких было в Москве очень мало. Как раз 4 года назад началась программа модернизации московского здравоохранения. Через два года, к началу 2013 года, у нас уже было 21 центр (тогда было сразу 13, а сейчас уже 21), которые оказывают эту помощь 24 часа в сутки 7 дней в неделю. На основе этой материальной базы мы смогли построить систему лечения острого инфаркта миокарда – «построить инфарктную сеть». Эта сеть состоит из всех компонентов, от момента вызова скорой помощи до операции, когда больному открывают пораженный коронарный сосуд. Итак, больной звонит в скорую помощь и говорит, что у него появились боли в груди (самый частый симптом). Приезжает скорая помощь. На такой вызов сейчас по Москве средняя скорость - 12 минут. Врач или фельдшер осматривают больного, снимают кардиограмму (если фельдшер – он передает кардиограмму на центропункт). Если подтверждается, что это острейшая форма инфаркта миокарда, скорая везет его в один из этих 21 центра. От момента доставки больного в клинику до того, как ему вводят инструмент в коронарный сосуд, по мировым стандартам, должно проходить не более часа. У нас в Москве среднее время – 40 минут. Это достигается за счет подготовки персонала – мы проводим специальные учение. Кроме того, как только «скорая» сообщила, что везет инфаркт миокарда на центропункт скорой помощи, оттуда по специальной системе «АС-стационар» в стационар идет информация, и в кардиореанимации, в приемном отделении вспыхивает экран, на котором красном обозначено, что едет больной с острым инфарктом миокарда. За это время разворачивается рентген-операционная. Такого больного везут не приемный покой, а прямо к дверям операционной. Там его в течение нескольких минут еще раз осматривает врач, смотрит кардиограмму, все подтверждается, и больной едет прямо на операционный стол. Каждая минута - гибель клеток сердца. Мы боремся за то, чтобы больной не просто выжил, но и сохранил сердечную мышцу. Это спасет его от инвалидности. Эту машинку мы запустили в полном объеме два года назад. За это время, начиная с 1 квартала 2013 года по 4 квартал прошлого года количество ангиопластик, стентирований увеличилось почти в 3 раза. Количество больных с острым инфарктом миокарда, которым было проведено стентирование, в начале 2013 года их было 33%, а сейчас 77%. При этом госпитальная летальность за 2 года упала с 16% до 9,5%. Думаю, что за два года – это очень хороший результат.
Не надо останавливаться на достигнутом. Нам надо увеличивать количество ангиопластик, и стараться делать их как можно быстрее от начала болезни. Основные задержки у нас связаны с нашими пациентами. Пока больной не позвонит в скорую помощь, система не заработает. От начала болей до вызова скорой помощи среднее время составляет 2 часа! Некоторые приезжают на 2 или 3 день, когда все уже умерло, что пораженной артерией кровоснабжалось, и мы мало чем уже можем помочь. Поэтому, наша важнейшая задача - работа с больными, объяснение им симптомов миокарда, и что при этом надо вызывать скорую помощь, а не терпеть и пить капельки. Как правило, на вопрос о том, что больной делал 2 или 3 дни, народ отвечает: «терпели». Мы обратились с просьбой к Павлу Лунгину и он снял ролик, который мы сегодня покажем. Ролик страшноватый. Но если это не проймет наших москвичей, то не знаю, что может пронять. Там очень грамотно перечислены основные симптомы инфаркта миокарда, и сказано, что не надо терпеть, что экстренная операция спасает жизни и уменьшает риск инвалидности.
С начала этого года мы внедряем новые методы лечения инфаркта миокарда. В скорой помощи больным делают такую странную вещь – доктор на руке больному сдувает и раздувает манжетку тонометра. Это метод отдаленного ишемического прекондиционирование. Если мы сжимаем и разжимаем артерию, то из стенок, выстилающих сосуды, выбрасываются вещества, которые защищают наш миокард от нехватки кислорода и способствуют тому, чтобы тромб в коронарном сосуде легче растворился. Это очень простой метод. Мы первые, кто поставил этот метод на массовый поток. Мы используем современные лекарства уже по скорой помощи. Врач скорой помощи не только ставит диагноз, но и дает необходимые лекарства для подготовки больного к операции – аспирин и сильный дезагрегант блокатор p2y12-рецепторов. Когда больной приезжает в клинику, она уже полностью готов к операции.
Если у человека был один инфаркт, у него появляется риск последующих, т.е. болезнь все равно осталась. И дальше наступает крайне ответственный момент, который называется вторичная профилактика инфаркта миокарда. Нельзя считать, что поставив стент в коронарный сосуд, и человек сразу здоров. Нет, мы убрали следы экстренной катастрофы. Дальше нужно работать над тем, чтобы это не повторилось. Здесь принципиальный момент. Все жалуются на нашу медицину, иногда справедливо, иногда не очень. Кстати, поскольку на меня, как на главного специалиста, идет постоянный поток жалоб, могу сказать, что они практически никогда не коррелируют с уровнем лечения. Они связаны с тем, что с больным не так поговорили, или больной хочет то, то доктор не может дать ему по закону. Например, сейчас часто требуют, чтобы выписывали рецепты по торговым названиям – не имеет права доктор этого делать.
Мы можем работать только вместе с нашими пациентами, особенно, когда это касается профилактики. Здесь важно не только, какие таблетки принимать, но и вопрос образа жизни. Вот то, что все прекрасно знают. Кто не знает, что вредно курить, употреблять жирную пищу, и что нужно заниматься физическими нагрузками? Должна быть совместная работа и врача, и пациента. Здесь мы очень надеемся на СМИ, что вы будете активно доносить до больных, что они должны не только требовать от врача, но и трудиться сами.

А.В. СВЕТ

Добрый день, глубокоуважаемые коллеги. Я хотел добавить всего несколько слов. Обратите внимание, насколько коренным образом изменилась ситуация, в т.ч. и для врачей. Вместо того, что мы называем клиническим опытом, пришла система, которая практически исключает наше право на ошибку, требует очень высокого профессионализма всех участников. И вот мы производим эту спасительную ангиопластику. Но что же пациенту делать дальше? Он проводит, как правило, не более суток, в интенсивной терапии, дальше переводится в отделение. Мы имеем право, по мировым практикам, уже на 7 день сделать пациенту максимальный нагрузочный тест, посмотреть, как сердце справляется с нагрузками, как ведет себя его давление, и расписать ему какой-то режим тренировок. При этом врач стационара говорит, что мы починили ему переднюю нисходящую артерию, чтобы он не ел некоторых продуктов и пил таблетки. Вот на этом в большинстве случаев история заканчивается. Дальше пациент в поликлинику, где он попадает под наблюдение кардиолога, который повторяет рекомендации из стационара, и на этом все. Пациент реальной информацией не обладает. Он спрашивает, можно ли ему подняться, там, на 4 этаж, или, простите, он год назад женился, можно ли ему заниматься этим? Доктор стыдливо опускает глаза, а ведь это очень серьезный вопрос, которому посвящена масса международных протоколов. Доктор скажет – «можно». А пациент спросит – «а как»? Нормальный доктор скажет, что это должно быть адекватно физическим нагрузкам средней интенсивности, у вас должен быть такой-то пульс, вы должны избежать приема нитратов перед этим и т.д. Это очень серьезно. Во всем мире есть некие постулаты вторичной профилактики, которые называются «A, B, C, D, E»: А – аспирин, В – бета-блокаторы, С – холестерин, холестерол, препарат, который снижает холестерин. Что на это говорит поликлиника? – «Да вы что, он вам печень посадит!». Сейчас уже не так, уже изменилось отношение к пациентам после инфаркта миокарда. Но, тем не менее, это должна быть адекватная правильна доза. Это тоже элемент вторичной профилактики. D – это, как правило, один из фактора риска у таких пациентов – это сахарный диабет II типа. E – это ergometry, т.е. нагрузки. С этими самыми нагрузками возникает самый большой вопрос. До сих пор реабилитация, лечебная физкультура – это 2 бодрые сотрудницы 1924 года рождения со скакалками и санаторий с белочками. Это не совсем так. Это целая индустрия. Мы спорили об этом с Александром Вадимовичем в свое время. Он очень сильно занят решением тех проблем, что сначала надо вылечить, а потом уже профилактировать, я это понимаю. Но никто не мешает в стационарном звене, амбулаторном звене провести нагрузочную пробу, дать несколько опросников, которые определяют качество жизни пациента. Мы починили ему коронарную артерию, но пациент состоит не только из коронарной артерии, но и из ног, головы, болящей спины, каких-то семейных проблем. Все это называется «качество жизни». И некий набор, который бы позволял нашим амбулаторным кардиологам с помощью очень простой верификации понять, где находится этот пациент, что с ним надо сделать. Дать ему нагрузочную пробу, даже без определения пикового потребления кислорода – вы уже сможете дать ему нагрузочный режим. Вы должны хвалить его каждый день. Вы должны хвалить его каждый день. Это были замечательные английские рекомендации. Там была 1000 с лишним страниц о том, что любят пациенты, и чего не любят пациенты. Например, пациенты очень не любят равнодушие врачей, когда им говорят: «все, тебе все сделали уже, иди». Вы можете считать, что этот больной для вас потерян в плане его хорошего прогноза. Когда его каждый день хвалят, что она сегодня прошел 100 метров, а завтра 120, и у него не заболело, и дальше он вышел на работу, зная, что он не один, потому что с ним работает мультидисциплинарная бригада – это медицинский психолог, интернист, диетологи. На этих краеугольных камнях и строится вторичная профилактика. Пациент должен быть активным участником этой истории. Это наша следующая задача.

А.В. ШПЕКТОР

Короткую ремарку можно? Ну, во-первых, не так все плохо у нас с вторичной профилактикой, потому что в сравнении с прошлым годом количество повторных инфарктов уменьшилось на 16%. Конечно, разговоры и подготовку надо начинать в стационаре. Но в стационаре во всем мире больные лежат 3-5 дней с не осложненным инфарктом. Но мы более гуманны и держим около 7 дней, поэтому основная нагрузка будет ложиться на амбулаторное звено.

А.П. ТЕРНАВСКИЙ

Сегодня есть у меня ощущение, что врачи и пациенты идут разными параллельными дорогами. Важно, чтобы мы эти дороги свели водной точке, встретились и начали дружить. Первое – это повернуться врачам к населению, а население к врачам. Мы, в первую очередь, должны подготовить врачей, чтобы они могли общаться с пациентами на профессиональном уровне. Сегодня Департамент здравоохранения очень много уделяет времени разработке методических указаний, материалов, которые поликлиники должны донести до врачей. Вторая вещь – это информирование населения. Население сегодня очень плохо знает о том, что же ему делать, когда у него заболело. Лучше всего информировать их о том, что они должны прийти в поликлинику, пока у них не болит. Нужно научиться обращаться к врачу. Это две главные задачи.

Н.В. ПОГОСОВА

Уважаемые коллеги, господа, дамы. Меня представили как главного специалиста по медицинской профилактике Департамента здравоохранения города Москвы, но я являюсь, так же, руководителем отдела вторичной профилактики неинфекционных заболеваний ведущего федерального центра. Мы занимаемся и первичной, и вторичной профилактикой.
Если мы посмотрим на последний статистический ежегодник Минздрава, то обращаю внимание, что Москва выгодно отличается от других субъектов РФ. Общая смертность в России – 13%, а в Москве – 9,6%. Это один из самых низких показателей смертности в стране. Впервые в статистическом ежедневнике Минздрава появились данные по зарубежным странам. Мы уже пытаемся соотнести себя с европейскими странами, хотя, конечно, наши показатели все еще выше, но это уже гораздо лучше, чем раньше.
55% - это смертность от сердечнососудистых заболеваний в РФ и Москве. Если мы раскроем эти данные 2013 года, то увидим, что 18,5% - это мозговой инсульт, а 30% - ишемическая болезнь сердца, из которых 10,4% - это инфаркт миокарда, о котором мы так подробно говорили сейчас.
На слайде показан стандартизованный коэффициент смертности населения от болезней системы кровообращения. Именно так мы можем соотнести себя с европейскими стандартами. Здесь на графиках Москва, Санкт-Петербург, Московская область и Россия. Вы видите, что, начиная с 2005 года, смертность в Москве упала очень существенно, и она на всем протяжении этого периода ниже, чем в РФ и в Санкт-Петербурге.
362 на 100 000 населения – это стандартизованный показатель смертности от сердечнососудистых заболеваний. Это, конечно, выше чем в Финляндии или Швеции, но ниже, чем в Польше. Это очень большое достижение.
На одной пресс-конференции меня спросили журналисты: «Да, Вы говорите, есть прогресс, но каждый второй умирает от сердечнососудистых заболеваний в Москве». Поэтому, я сделала слайд, на котором показано количество людей, умерших в 2013 году в Москве от сердечнососудистых заболеваний – 63 446 человек при населении в 2013 году 11 979 529 человек. Из умерших от ишемической болезни почти 6 000 - от инфаркта миокарда. Понятно, что в количественно снизить смертность от сердечнососудистых заболеваний, занимаясь только проблемой лечения инфаркта миокарда невозможно. Есть огромная группа людей, которые находятся в зоне риска и не всегда знает об этом. Есть еще популяция, которая вообще не ходит к врачам. Парадокс профилактической кардиологии заключается в том – это теорема Роуза – что наибольшее число смертей происходит именно в этой популяции за счет того, что таких людей очень много. Поэтому очень важно заниматься первичной профилактикой. Именно поэтому Министерство здравоохранения РФ выступило с инициативой проведения диспансеризации населения. Все ругают эту инициативу, потому что это сверхтяжело для врачей – посмотреть только по Москве 2 000 000 человек, тяжело для пациентов – встречаются очереди и т.д. У нас треть пациентов находится в «зеленой зоне», т.е. мы их посмотрели и у них низкий риск сердечнососудистых осложнений, но 21%, как по Москве, так и по России, в зоне очень высокого риска. Это значит, что у этих людей в течение 10 лет может случиться мозговой инсульт или инфаркт миокарда. Им об этом сказали благодаря диспансеризации. 41% населения в Москве – больные, которым либо ранее был установлен диагноз, либо в ходе диспансеризации.
Профилактику придумали на западе, и на врачи, а страховые компании, потому что они умеют считать деньги. Они посчитали, что если мужчина 50 лет переносит инфаркт миокарда или мозговой инсульт, и перестает работать, то заботу о нем, о его семье несет страховая компания. Профилактические программы дали много. Посмотрим на примере Швеции. Они за 20 лет снизили смертность от сердечнососудистых заболеваний в два раза. Во первых, благодаря лечению – хорошими препаратами, это доступ при васкуляризации миокарда, вторичная профилактика, реабилитация. Это 40% вклада в снижении смертности. Остальные 60% обеспечила профилактика.
В Финляндии была катастрофически высокая смертность, что женщины Северной Карелии обратились к Правительству с просьбой что-то предпринять, потому что умирают их мужчины. Тогда правительство Финляндии запустило программу профилактики в этом регионе и за 20 лет снизили смертность в 5 раз!
Возвращаясь к нам, в 2012 году не было в диспансеризации, а в 2013 году мы его активно приглашали – на 46% выросла всего за год выявляемость болезней системы кровообращения, в основном, за счет артериальной гипертонии - на 80%. Люди ходят с высоким артериальным давлением, не зная об этом, и погибают внезапно. По остальным нозологиям тоже произошел резкий рост. Есть еще одна проблема – проблема вторичной профилактики. Недавно было исследование, в котором приняло участие 24 страны. Через 21 месяц после инфаркта миокарда или острых коронарных синдромах, либо операциям по реваскуляризации миокардов мы пригласили наших больных и установили, что каждый 5 пациент продолжает курить. Огромное число пациентов продолжают есть жирную пищу – мы возглавили список стран по числу пациентов с ожирением. У нас самая низкая физическая активность у коронарных больных. Кроме того, у них очень низкое качество жизни. На программу реабилитации у нас направляется 10% в лучшем случае. Мы будем работать над тем, чтобы эту ситуацию изменить. Только год пациент, перенесший инфаркт миокарда, находится под наблюдением кардиолога. Потом он попадает в поле зрения обычного участкового врача. Если участковый врач не будет отслеживать его целевые уровни вторичной профилактики, то ничего хорошего из этого не получится. Так, мы провели диспансеризацию, и через полгода пригласили людей, которые ее прошли. Мы снова померили им холестерин. Оказалось, что примерно у 12% произошло ухудшение показателей. Конечно, нас радует, что у 80% наступило улучшенное, но все же эти 10-12% тревожат. На недавнем совещании в Екатеринбурге Министром здравоохранения было озвучено, что вся структура профилактики неинфекционных заболеваний должна строиться на трех китах – поликлиника, участковая служба, стационары, где ему объяснят, помогут. В конечном итоге пациент должен пить меньше таблеток и не встать перед необходимостью повторного вмешательства. Не забудем и о диспансеризации, которая осуществляется в первичном звене, о санаториях, центрах здоровья, в которые вообще легко прийти, там нет очередей.
Усилия, которые все мы вместе с вами предпринимаем, дали результат. Президент Путин в своем послании Федеральному собранию 4 декабря сказал, что продолжительность жизни в России – 71 год. В Москве же ожидаемая продолжительность жизни – 76 лет. Уважаемые коллеги, вы нам очень поможете в том, чтобы донести необходимую информацию до наших сограждан. Каждый человек ответственен за свое здоровье. Мы должны заботиться о своем здоровье.

А. БОЯРИНОВА – «Вечерняя Москва»

Вы сказали в последней фразе: «ожидаемая продолжительность жизни». Сколько у нас реальная продолжительность жизни в Москве?

Н.В. ПОГОСОВА

76 лет.

С. ОВЧИННИКОВ – «Восточное Измайлово»

Я хорошо знаю поликлинику №175. На конкретных примерах, пожалуйста, объясните, как в поликлинике №130 и №175 проводится первичная и вторичная профилактика.

А.П. ТЕРНАВСКИЙ

Не буду сейчас активно разглашать проекты, которые мы начали в нашей поликлинике. Но они направлены на информирование населения о необходимости приходить в поликлинику, на индивидуальную работу с определенными группами пациентов. Проблема в том, что для тех, кто ходит на работу, должны быть определенные программы, способные уговорить вас прийти в поликлинику. Люди старшего поколения свободны и сами приходят в поликлинику, но сталкиваются другими сложностями – проведением обследования, получением врачебных консультаций. Мы пытаемся разделить эту ситуация: для одних - одно, для других другое. Сейчас эта программа только начала работать. Вскоре, в ближайшие полтора месяца, вы увидите результаты. 17 числа мы будем отчитываться перед депутатами и обсудим эти проблемы.

Н. ПОКРОВСКАЯ – «Московская правда»

Я работающий человек. Я прихожу в поликлинику и попадаю к участковому врачу и говорю, что хочу получить программу профилактики сердечнососудистых заболеваний? Дальше что происходит?

А.П. ТЕРНАВСКИЙ

Есть профилактические кабинеты, о которых видимо люди просто не знают. Там можно получить обследования и информацию. Люди плохо проходят диспансеризацию – мы их силой туда заталкиваем. Мне кажется, информированности населения недостаточно.

Н.В. ПОГОСОВА

Сегодня у нас есть опции. Если ваш возраст делится на 3 – значит, вы клиент диспансеризации. Можете прийти в поликлинику или зайти на сайт Департамента здравоохранения Москвы. Там висит анкета. Вы ее дома распечатываете, заполняете. Там масса важных вопросов с точки зрения выявления факторов риска заболеваний. Вы с ней приходите в вашу поликлинику и говорите, что вы пришли на диспансеризацию. Там есть список анализов, которые вам с вашим возрастом и полом нужно сдать. 4 Института сидели и ломали голову над этим комплексом анализов. Например, нет смысла делать маммографию 20-летней девушке, т.к. эти заболевания в этом возрасте встречаются крайне редко. Чем человек старше, тем комплекс шире.
Если ваш возраст не делится на 3, вы приходите в поликлинику и говорите, что хотите пройти профилактический осмотр. Он чуть более узкий, чем диспансеризация. Есть еще одна опция – пойти в центр здоровья. Их 65 – 47 для взрослых и 18 для детей. Там вы можете получить базовые характеристики своего здоровья. Врач там менее загружен, чем участковый, и он уделит вам больше времени. Это все бесплатно. Мы вас просим об этом писать больше, чтобы информировать наших жителей.

С. СЕРОВА – «Зеленоград

Сколько минут везут из Зеленограда в центр и есть ли в Зеленограде центры здоровья?

А.В. ШПЕКТОР

Зеленоград – это тот район Москвы, откуда до центра доехать сложно. Сейчас в Зеленограде, в больнице, монтируется ангиографическая установка, которая позволит выполнять все необходимые процедуры прямо там. Более сложен вопрос с "новой" Москвой. Тут уже запустили вертолеты. 

Н.В. ПОГОСОВА

В Зеленограде очень хороший центр здоровья. Его адрес можно посмотреть на сайте Департамента здравоохранения Москвы.

С. СЕРОВА – «Зеленоград

А сейчас-то куда везут?

А.В. ШПЕКТОР

В Москву. Первая по пути – больница №81. Она принимает на себя основной удар. Все больные из Зеленограда госпитализируются тоже только в специализированные центры. Время доезда там 30-40 минут.

А. ЗЮЗЯЕВ – «Комсомольская правда»

Есть ли информация, где будут показывать этот ролик, и в каком объеме?

А.В. ШПЕКТОР

Идут переговоры с телеканалами, в т.ч., федеральными.

О. АГУЛА – «Труд»

Не ощущаете ли сейчас или есть ли возможность в будущем дефицита кадров? Потому что сокращение было в здравоохранении, а вы все больше выявляете больных. Спасибо.

А.В. ШПЕКТОР

В кардиологии сокращение кадров были минимальным. Сократили, в основном, инфарктные отделения в стационарах, где нет ангиографии. У нас есть потребность в высококвалифицированных врачах. Такие врачи всегда найдут место в московском здравоохранении.

А.В. СВЕТ

Дефицит кадров и увольнение – вещи параллельные. Когда звонят люди, что вот, нас закрывают, увольняют. Александр Вадимович спрашивает, что вы умеете делать как кардиолог? Вот я считаю себя средним кардиологом. Кроме коронарографии, умею делать все: нагрузочную пробу, черезпищеводную стимуляцию, и т.д. Я владею всеми навыками реанимации, и этим владеют все доктора. Если это кардиолог. Которому приносят расшифрованную диаграмму, тогда простите.

А.В. ШПЕКТОР

Самая большая проблема – квалификация кадров.

М. САВЕЛЬЕВА – «Новые округа»

Можете немножко подробнее рассказать о "новой" Москве? Вертолеты, наверное, частные случаи. А как все-таки производится госпитализация наших больных?

А.В. ШПЕКТОР

Скорой помощью в больницу №7. Приходится идти на смешанное лечение. Скорая вводит препарат, который в половине случаев может тромб растворить, и везет в ближайшую клинику с ангиографом.

А. ШИРЯЕВА – «Московская перспектива»

Александр Вадимович, вы называли цифры, что за последние 2 года выросло число операций и сократилось число больных с острым инфарктом. Не могли бы вы повторить эти цифры?

А.В. ШПЕКТОР

При инфаркте миокарда с начала 2013 года число операций выросло в 3 раза. Вся эта система заработала с помощью двух частей. Первое – финансовый вопрос. Увеличили оплату за острые инфаркты миокарда, но только в тех случаев, если больной был пролечен с помощью современных методов, т.е. стентирование. Все главврачи стали требовать со своих врачей. Маркс был прав. Второе – учет и контроль. При главном специалисте существует Оргметодотдел. Каждый день в этот отдел все 21 центр присылают информацию, сколько больных с инфарктом поступило, что с ними сделали и в какой срок, а если не сделали и не в срок, то там отдельная графа, где нужно объяснить, почему. Если они не присылают отчет, например, Первая градская, я звоню Алексею Викторовичу, и отчет появляется. Как только поняли, что лучше сделать, чем не сделать, тут процесс и пошел.

А.В. СВЕТ

Когда утром в полвосьмого я спрашиваю, почему там не открыли эту артерию и т.д., я понимаю, что я ругаюсь на темы, которых 3 года назад я даже и не коснулся бы. Потом, когда ты смотришь на возраст – 85, 80, 101 год. Два стента в правую коронарную, больной ушел домой. Понимаете? Москвичи живут долго. Это качественно иная ситуация. Этого не могло быть еще 3-4 года назад. Т.к. этого не было в поле приоритетов.

Н. АРЗАМАСКИНА – «Север столицы»

Сколько кардиоцентров сейчас работает в САО? Вы сказали, что 21 центр – достаточно для Москвы. Планируется ли развивать эти центры дальше?

А.В. ШПЕКТОР

Центры не районированы по округам Москвы. Время доезда между ними относительно небольшое. Скорая помощь ориентируется на то, какой центр ближе и менее загружен.
Нам скорее нужны не новые центры, а в части этих центров один ангиограф. Я бы предпочел, чтобы их было хотя бы по два, чтобы не было остановки в работе, когда один занят или в ремонте. Вообще, эффективность лечения инфарктов зависит не только от наличия ангиографов или опыта хирурга, а в большей степени от опыта самого центра. Чем больше больных проходит через центр, тем лучше результат.

А.В. СВЕТ

Есть четко количественные процедуры. Если катетерная лаборатория делает меньше 400 процедур в год, она не имеет право на существование.

А.В. ШПЕКТОР

Право имеет, но результаты будут хуже.

Н. ПОКРОВСКАЯ – «Московская правда»

За последние 4 года помолодели пациенты, страдающие сердечнососудистыми заболеваниями?

А.В. ШПЕКТОР

Инфаркт стареет, потому что стареет население.

Н.В. ПОГОСОВА

Есть большое различие в половозрастной структуре смертности. Население стареет, и в целом от сердечнососудистых заболеваний умирает больше женщин. Дело в том, что мужчины умирают в трудоспособном возрасте. По Москве в трудоспособном возрасте число умерших мужчин в 5 раз больше, чем число умерших в трудоспособном возрасте женщин. Но в абсолютном количестве женщин умирает больше. Здесь важна возрастная структура смертности. Самая уязвимая группа – мужчины трудоспособного возраста. Очень важно найти время прийти один раз, и пройти обследование.

А.В. ШПЕКТОР

Эта часто выглядит трагически, потому что активный молодой мужчина 50 лет вдруг хватается за грудь и тут же может умереть. У него могла быть одна единственная атеросклеротическая бляшка, даже небольшая, но которая лопнула, и образовался тромб. Есть возраст, когда факторы риска требуют, чтобы человек собой занялся. Понятно, что все знают, что не надо курить, есть жирное и нужно заниматься спортом. А вы это делаете? Между «знать» и «делать» большая разница.
Мы к вам пришли за помощью. Без активного сотрудничества пациентов ничего у нас дальше не получится. Он должен хотеть. Здоровье – это труд. Биологически мы запрограммированы совсем на другую длительность жизни – 30-40 лет. Самая большая продолжительность жизни в мире была в Великобритании, в 1913 году – 53 года для мужчин. Чтобы жить дольше, нужно прилагать усилия.
Медицину можно ругать. Я знаю состояние здравоохранения во многих странах. Нет ни одной страны, где население было бы довольно медициной.
Это невозможно, приставить к каждому человеку высококвалифицированного специалиста с оборудованием. Наша система выстраивается адекватно нашим потребностям. Есть проблемы, которые мы будем решать. Московская кардиология выходит на другой уровень. Но нам требуется активное сотрудничество пациентов. Здесь мы рассчитываем на вас, уважаемые представители СМИ.

ВЕДУЩИЙ

Большое спасибо пресс-службе Департамента. Сегодня у нас в президиуме были люди, имеющие мировую известность. У нас в Москве очень высокий уровень кардиологии, но у нас очень низкий уровень лечения населения, к сожалению. Департамент очень много для этого делает. У нас запланирован ряд мероприятий по различным сферам деятельности Департамента. Всем большое спасибо.